Вы верите в чудеса? Я верю. Почему? Потому что я верю в Бога, который творит чудеса. Не творил, а творит. Бог не изменяется, и раз Он творил чудеса в библейские времена, то у нас нет никаких оснований думать, что Он разучился или разлюбил творить их.
Чудом я называю в этой программе не только проявление духовного дара чудотворения, как, например, превращение воды в вино, а всякое необычное действие Божье, которое даёт мгновенный видимый результат. Поясню.
После того, как царь Езекия приложил к своему нарыву пласт смокв по слову пророка Исайи, он выздоровел (4 Цар. 20:7). Было ли его исцеление результатом необычного действия Божьего? Да, конечно. Не каждый раз в ответ на молитву Бог посылает к тебе пророка с ободряющими словами и медицинскими инструкциями о том, как выздороветь. Возымело ли предписанное Исайей действие мгновенный результат? Неизвестно. Во всяком случае, Писание не говорит, что Езекия выздоровел в тот же момент, как к нарыву приложили пласт смокв. Вполне вероятно, что его исцеление было не мгновенным, а постепенным. Когда же Иешуа исцелял больных, они выздоравливали мгновенно. Он творил над больными чудеса – чудеса исцеления и освобождения от власти бесов.
И конечно, Бог продолжает творить чудеса сегодня. Однако речь не об этом, а о сферах жизни, в которых Он делает это.
Дело в том, что мы, люди, склонны всё абсолютизировать и обобщать. Например, если однажды меня Бог исцелил мгновенно, то я очень легко могу придти к мысли о том, что теперь Он всегда будет мгновенно исцелять меня от любой болезни. Для такого вывода на самом деле нет совершенно никаких оснований. Ведь Бог это не автомат с кнопкой, на которую нам разрешили нажимать когда вздумается, предварительно загадав желание. Бог – это живая Личность, с разумом и волей, и Он никогда не будет нашим мальчиком на побегушках. Если Он исцелил меня сегодня мгновенно, то это не значит, что врачи мне больше никогда не понадобятся. Думать так было бы очень самонадеянно.
Ещё более ошибочно было бы думать, что раз Бог мгновенно исцелил меня, то это значит, что теперь вся моя жизнь превратится в один сплошной поток чудес. Что чудеса – то есть мгновенные ощутимые изменения к лучшему – теперь будут у меня во всех сферах жизни и постоянно. Я говорю об этом по той причине, что многие мои братья-харизматы – народ очень горячий, такой горячий, что им некогда ни читать Писание, ни думать над ним. Я бы, впрочем, уточнил: не горячий, а торопливый, поспешный. А поспешность, как известно, хороша в совсем другом деле.
Так вот, о чудесах. Мы все хотим их, и побольше. Но чего хотим мы – это одно, а чего хочет Господь – другое. И совсем не факт, что мы всегда хотим того же, что и Он. В Евангелиях мы видим очень много чудес. Более того – сам Евангелист Иоанн в конце своего повествования пишет, что многие чудеса, сотворённые Иешуа, не вошли в его книгу, потому что обо всех написать нет никакой возможности (Иоан. 21:25). Так много чудес Он сотворил. Однако давайте обратим внимание на то, каких чудес Иешуа никогда не творил.
Во-1-х, Он не исцелил ни одного человека от привычки лгать, воровать или изменять жене. Во-2-х, Он не исцелил ни одну семью от разлада в отношениях супругов или детей и родителей. Ни сам не делал этого никогда, ни своим Апостолам не давал сверхъестественную силу делать это. Посылая их на проповедь Евангелия, Он дал им власть над бесами. Зачем? Чтобы с помощью этой власти установить на земле Царство Божье? Чтобы в семьях прекратились измены, насилие, отчуждение, ругань? Нет. Чтобы исцелять болезни (Матф. 10:1). Физические болезни. Не более того.
Стоп. Уж не хочешь ли ты сказать, что Ему нет дела до всех тех грехов, которыми люди грешат? Ещё как есть. И если Бог исцеляет тела, то тем более Он исцеляет души от греха. Но Его способ исцеления нас от наших грехов – это не чудеса.
Почему же не чудеса? Ведь Он же видит, сколько страданий наше поведение причиняет как нам самим, так и другим людям! И Он же сострадает всем! Почему же не изменить человека мгновенно? По крайней мере тех, кто этого хочет, чтобы не преступить закон свободы воли?
А потому, что одного желания – хочу перестать быть лгуном и стать честным человеком, к примеру – недостаточно. Пётр был совершенно искренен в своём намерении сохранять верность Учителю до самой последней минуты жизни. И это намерение уже говорит о нём много. Но он совершенно не знал, что в решающий момент он станет заложником чего-то ещё. Чего-то такого, чего он о себе до сих пор не знал. С чем ему предстояло познакомиться поближе. Своего животного инстинкта самосохранения. Иешуа вполне мог бы сделать с мозгом Петра что-то такое, чтобы он не отрёкся от него ни разу. Но Он предпочёл не делать этого, а позволить Петру упасть, горько плакать, а потом, вероятно, крепко думать обо всём произошедшем и крепко молиться Богу.
И последнее. Если вы думаете, что чудом, навек превратившим Петра в абсолютно бесстрашного человека, стала Пятидесятница, вы ошибаетесь. Да, в тот день Апостолы получили силу Святого Духа, чтобы свидетельствовать о Иешуа, и после этого уже не боялись гонений, а радовались им (Деян. 5:41). Но давайте не будем забывать, что когда Пётр встретился в Антиохии с Павлом, он действовал по старой схеме: я не знаю этого человека (Гал. 2:11-12)
Мне хотелось бы, чтобы Дух сошёл на меня, и я бы стал «иным человеком» (1 Цар. 10:16). Увы. Изменения нашего характера в общении с Иешуа происходят, но только очень медленно и постепенно. Подчас эти шажки кажутся микроскопическими. Что ж – важно не смущаться, не отчаиваться, а шагать дальше. Спасибо. Шалом.
Александр Гольдберг
